Добрый день,
Был бы благодарен за совет для конкурсного кредитора в следующей ситуации: один из ранее исключенных из реестра кредиторов "А" (по вновь открывшимся), являясь довольно активным кредитором (имеет целый круг доверителей - реестровых кредиторов данного банкрота, которые расплачиваются с ним в том числе переуступая свои доли в РТК по цессиям), полностью не прекратил своего участия в банкротстве, т.к. получил переуступленную долю по основному долгу от одного из своих доверителей, к тому же, являясь одним из трех членов комитета кредиторов, сумел провести решение о заключении КУ должника договора о представительстве интересов кредиторов должника в суде в деле об оспаривании сделки должника и применении последствий недействительности со своим знакомым юристом "Б" на весьма невыгодных для кредиторов условиях - по явно завышенным расценкам (как считает один из кредиторов должника - автор данного поста). В результате рассмотрения судом данного спора, сделки признаны недействительными, однако, без применения последствий в виде взыскания ден.средств в КМ должника. Далее, "А", проведя определенную информационную работу с кредиторами, предложил заключить КУ должника новый договор на участие "Б" в новом деле (с конечными целями взыскания ден.средств с того же контрагента должника), используя для дополнительной мотивировки лиц, принимающих решения (по свидетельству одного из трех участников комитета кредиторов - "С"), финансовые аргументы в форме отката от суммы, которая будет зафиксирована в новом договоре с "Б". В итоге договор был оперативно заключен КУ должника с размером вознаграждения "Б" более чем в два раза превышающим сумму по первому договору. Также надо отметить, что если заключение первого договора шло со скрипом - КУ долго сопротивлялся его заключению по нескольким причинам: имелась как взаимная неприязнь КУ и кредитора "А", которого всем миром целый год выпихивали (обоснованно выпихивали, т.к. он ранее получил удовлетворение от должника на всю сумму включенной в РТК задолженности) из реестра (причем защищавшим его от исключения из реестра юристом был именно "Б"), а также имелись и неоднократные угрозы кредитора "А" поглубже копнуть финансовую деятельность КУ в данном банкротном деле. Но представляется, что основным препятствием для КУ являлось именно опасение превышение лимитов, установленных ч.3 ст.20.7 ЗоБа на расходы по оплате услуг иных лиц. Тем не менее, юрист "Б" убедил КУ, со ссылкой на ч.2 ст.20., что его работа - чистые судебные расходы, которые могут финансироваться в размере фактических затрат, т.е. без каких-либо ограничений и без каких-либо обращений КУ в суд за их увеличением. Однако, при заключении первого договора, КУ, всё-таки, подстраховался и предложил комитету кредиторов принять соответствующее решение, если у них есть желание в получении услуг "Б". Учитывая что кредитор "А" - один из трех участников данного комитета, а также учитывая его неоспоримые способности в части "ведения переговоров", решение комитета о найме "Б" было принято. С заключением второго договора с "Б" все прошло гораздо быстрее и проще, и со слов одного из членов комитета кредиторов "С" (с которым общался автор этих строк) его самого КУ уже поставил перед фактом заключенного договора, при этом этот самый член комитета "С" буквально за пару дней до этого сообщал автору поста о том, что ему поступало предложение с получением отката от суммы нового договора с "Б". Проблема здесь еще заключается в том, что у автора данного поста и "С", имелся вариант альтернативного юриста "Д", размер оплаты услуг которого, во-первых, гораздо ниже, а во-вторых - квалификация данного специалиста вызывает большее доверие нежели профессиональные способности "Б", тем не менее, до созыва комитета кредиторов и рассмотрения на нем вопроса о заключении договора с "Д" дело так и не дошло. Ну и, видимо, прочувствовав всю прелесть ч.2. ст.20.7 ЗоБа, КУ должника, имея пару знакомых юристов, которые перманентно помогали ему по некоторым юридическим вопросам и в том числе пару раз засветились в суд.процессах по настоящему банкротному делу, решил оформить договор юридического сопровождения нашего банкротного дела с данными юристами, на что КУ до этого долгое время не решался.
Вопрос, собственно один, если не рассматривать метод обращения в правоохранительные органы на предмет явной растраты ден.средств кредиторов должника (ввиду его явной бесперспективности) - имеются ли какие-нибудь действенные методы противодействия подобному растаскиванию КМ в рамках ЗоБа? Действительно ли расходы на услуги юридического плана, а также расходы на представительство интересов кредиторов должника в суде - есть "судебные расходы" из ч.2. ст.20.7 ЗоБа? Не применима ли здесь в части заключения первого договора от имени кредиторов с "Б" ч.7 ст.20.7 ЗоБа о возложении расходов по решению на кредиторов, проголосовавших за такое решение (или это относится только к собранию кредиторов, но не к комитету кредиторов)?
Был бы благодарен за совет для конкурсного кредитора в следующей ситуации: один из ранее исключенных из реестра кредиторов "А" (по вновь открывшимся), являясь довольно активным кредитором (имеет целый круг доверителей - реестровых кредиторов данного банкрота, которые расплачиваются с ним в том числе переуступая свои доли в РТК по цессиям), полностью не прекратил своего участия в банкротстве, т.к. получил переуступленную долю по основному долгу от одного из своих доверителей, к тому же, являясь одним из трех членов комитета кредиторов, сумел провести решение о заключении КУ должника договора о представительстве интересов кредиторов должника в суде в деле об оспаривании сделки должника и применении последствий недействительности со своим знакомым юристом "Б" на весьма невыгодных для кредиторов условиях - по явно завышенным расценкам (как считает один из кредиторов должника - автор данного поста). В результате рассмотрения судом данного спора, сделки признаны недействительными, однако, без применения последствий в виде взыскания ден.средств в КМ должника. Далее, "А", проведя определенную информационную работу с кредиторами, предложил заключить КУ должника новый договор на участие "Б" в новом деле (с конечными целями взыскания ден.средств с того же контрагента должника), используя для дополнительной мотивировки лиц, принимающих решения (по свидетельству одного из трех участников комитета кредиторов - "С"), финансовые аргументы в форме отката от суммы, которая будет зафиксирована в новом договоре с "Б". В итоге договор был оперативно заключен КУ должника с размером вознаграждения "Б" более чем в два раза превышающим сумму по первому договору. Также надо отметить, что если заключение первого договора шло со скрипом - КУ долго сопротивлялся его заключению по нескольким причинам: имелась как взаимная неприязнь КУ и кредитора "А", которого всем миром целый год выпихивали (обоснованно выпихивали, т.к. он ранее получил удовлетворение от должника на всю сумму включенной в РТК задолженности) из реестра (причем защищавшим его от исключения из реестра юристом был именно "Б"), а также имелись и неоднократные угрозы кредитора "А" поглубже копнуть финансовую деятельность КУ в данном банкротном деле. Но представляется, что основным препятствием для КУ являлось именно опасение превышение лимитов, установленных ч.3 ст.20.7 ЗоБа на расходы по оплате услуг иных лиц. Тем не менее, юрист "Б" убедил КУ, со ссылкой на ч.2 ст.20., что его работа - чистые судебные расходы, которые могут финансироваться в размере фактических затрат, т.е. без каких-либо ограничений и без каких-либо обращений КУ в суд за их увеличением. Однако, при заключении первого договора, КУ, всё-таки, подстраховался и предложил комитету кредиторов принять соответствующее решение, если у них есть желание в получении услуг "Б". Учитывая что кредитор "А" - один из трех участников данного комитета, а также учитывая его неоспоримые способности в части "ведения переговоров", решение комитета о найме "Б" было принято. С заключением второго договора с "Б" все прошло гораздо быстрее и проще, и со слов одного из членов комитета кредиторов "С" (с которым общался автор этих строк) его самого КУ уже поставил перед фактом заключенного договора, при этом этот самый член комитета "С" буквально за пару дней до этого сообщал автору поста о том, что ему поступало предложение с получением отката от суммы нового договора с "Б". Проблема здесь еще заключается в том, что у автора данного поста и "С", имелся вариант альтернативного юриста "Д", размер оплаты услуг которого, во-первых, гораздо ниже, а во-вторых - квалификация данного специалиста вызывает большее доверие нежели профессиональные способности "Б", тем не менее, до созыва комитета кредиторов и рассмотрения на нем вопроса о заключении договора с "Д" дело так и не дошло. Ну и, видимо, прочувствовав всю прелесть ч.2. ст.20.7 ЗоБа, КУ должника, имея пару знакомых юристов, которые перманентно помогали ему по некоторым юридическим вопросам и в том числе пару раз засветились в суд.процессах по настоящему банкротному делу, решил оформить договор юридического сопровождения нашего банкротного дела с данными юристами, на что КУ до этого долгое время не решался.
Вопрос, собственно один, если не рассматривать метод обращения в правоохранительные органы на предмет явной растраты ден.средств кредиторов должника (ввиду его явной бесперспективности) - имеются ли какие-нибудь действенные методы противодействия подобному растаскиванию КМ в рамках ЗоБа? Действительно ли расходы на услуги юридического плана, а также расходы на представительство интересов кредиторов должника в суде - есть "судебные расходы" из ч.2. ст.20.7 ЗоБа? Не применима ли здесь в части заключения первого договора от имени кредиторов с "Б" ч.7 ст.20.7 ЗоБа о возложении расходов по решению на кредиторов, проголосовавших за такое решение (или это относится только к собранию кредиторов, но не к комитету кредиторов)?
Последнее редактирование:
